Она была пьяная в тот день. Не то чтобы в стельку — просто решила так провести вторую половину дня. А я был уставший и поддался.

Она сказала в скайпе:

— Привет, как жизнь? Ты знаешь, что ты мне нравишься?

Я тупо ответил:

— Только что узнал, очень рад.

И прибавил смайлик. А вы бы что ответили? «Глупости, ты пьяная»? Не врите, это не реально.

Дальше она повела на меня атаку согласно всем правилам дамского военного искусства. Она сказала, что у меня удивительно красивые брови — и я поверил, хотя на скайповской аватарке рассмотреть брови… гм.

Еще она сказала, что наш последний разговор (уточняю: два месяца назад, говорили об автомобильных марках) произвел на нее неизгладимое впечатление. И я решил, что она меня хочет.

Я спросил, далеко ли она от 1905 года — и она тут же резанула:

— Буду через 40 минут.

Я, дурак, решил, что это судьба. Две секунды спустя я уже названивал Владу — у него свободная квартира, пока еще не сдал. Он похохотал — и сказал, что через полчаса спустится ко мне на пятый и даст ключи.

Я лихорадочно соображал, что с этим делать… вернее, что делать с моим Хундайкой, который в последнее время заводился только в гараже. Оставить на стоянке, а завтра трястись на метро, а потом прогревать? Хотя, если она… то квартира Влада в 20 минутах от офиса… и никто ничего… В том числе и моя бывшая.

Месяц назад я принялся снова ухлестывать за Оксаной, в надежде вернуть ее и Павлика. Я люблю своего ребенка — вы нет? А Оксана нипочем не желала, чтобы я виделся с Павликом раз в неделю — и тем более два. Хватит и одного раза в месяц. «Тоже мне папаша!» — так она мне презрительно сказала в суде на разводе. Коза. Но Павлик…

И вот если Оксана узнает, что я… А как она узнает? Скайп не читается, пароль у меня надежный — каждаясобаказнает латинскими буквами. Попробуй догадайся.

Нет, Оксана — это к чертям. Надо купить шапмпаснкого. Нет, от него меня пучит. Ее, может, тоже. Тогда водки. Но она, кажется, не пьет водку. А что она пьет? Вино? Ладно, возьму самое дорогое. И конфет. И мяса какого-нибудь. Жрать хочется, сил нет. Гастроном внизу.

Я небритый. Бритвы с собой нет. У нее нежная кожа. Мы виделись всего пару раз, но я заметил. Ладно, и бритву. Что еще?

Вот интересно, она наденет бикини? А чулки? Обожаю, когда баба в чулках. Незабываемые ощущения. Долго она протянет эту чертову прелюдию? А минет? Гм… Какого черта тебе еще минет, скотина ты такая… Надо купить ей подарок. А то неудобно.

Возьму вот эти… Нет, эти не совсем то. Может, те, черные? Да ну, фигня. А если вот те? Я ни черта в этом не понимаю, и потом, зачем это все надо? Может, просто дать ей денег — и пусть она купит себе все, что хочет?

Я идиот. Она будет здесь через десять минут — а я мечусь по мини-моллу, не понимая, что ей купить.

— Молодой человек, вы что-то ищете? Могу я вам чем-нибудь помочь?

Вот если бы она меня не посчитала молодым — я бы и внимания на нее не обратил. Невзрачная крыса…

— Да. Ищу. Мне нужен подарок. Сейчас. Спасите меня, в конце концов!

— Коллега, родители, дама?

— Дама! Малознакомая. Красивая. Ну, то есть…

— Я вас поняла. Сюда, пожалуйста. Вот. Одна тысяча девятьсот пятьдесят рублей.

— Сколько?!

— Вы сказали, что она красивая.

— Черт, да. Хорошо. Кредитки берете?

— Непременно.

И я несусь с этой чертовой накидкой — конечно, это шедевр, даже такой идиот, как я, это видит — к метро, и расталкиваю толпу, и вижу ее, и немедленно накидываю шикарным жестом ей на плечи шерстяную узорчатую ткань, и небрежно говорю: «Это тебе, чтобы не замерзла…»

И она целует меня. В щеку. И говорит: «Спасибо, я даже не ожидала…» — а потом идет со мной рядом по Красной Пресне, уводя меня, старого дурака, подальше от квартиры Влада, и рассказывает мне всякую чепуху, а где-то в районе зоопарка, наконец, произносит эти свои заветные слова.

Угадайте, какие?